|
XLVII. Огонь потух; едва золою Подернут уголь золотой; Едва заметною струею Виется пар, и теплотой Камин чуть дышит. Дым из трубок В трубу уходит. Светлый кубок Еще шипит среди стола. Вечерняя находит мгла... (Люблю я дружеские враки И дружеский бокал вина Порою той, что названа Пора меж волка и собаки, А почему, не вижу я.) Теперь беседуют друзья: XLVIII. "Ну, что соседки? Что Татьяна? Что Ольга резвая твоя?" - Налей еще мне полстакана... Довольно, милый... Вся семья Здорова; кланяться велели. Ах, милый, как похорошели У Ольги плечи, что за грудь! Что за душа!.. Когда-нибудь Заедем к ним; ты их обяжешь; А то, мой друг, суди ты сам: Два раза заглянул, а там Уж к ним и носу не покажешь. Да вот... какой же я болван! Ты к ним на той неделе зван. - |
XLVII Spento è il fuoco; un vel di cenere Copre l’oro della bragia; Tremolando in tenui vortici L’aria avvampa e dal calore Il camino tira appena. Per la cappa s’avvia il fumo Delle pipe. Il vitreo calice Mussa ancora sulla tavola. Scende l’ombra della sera... (Chiacchierare con l’amico, Bere un goccio in compagnia, Piace molto a me in quest’ora Che fra cane e lupo 29 è detta – Non so poi per che motivo). Ma ecco, i nostri amici parlano: XLVIII “Beh, che fanno le vicine? Come sta Tatiana? e Olga, Che fa la tua birichina?” “Versa un altro mezzo gotto... Basta, caro... tutti bene; Ti salutano. Ah, vedessi, Caro mio, che belle spalle, Che bel seno ha messo su Olga! E che anima!.. Arriviamoci, A trovarle, qualche giorno; Tu sei in obbligo con loro; Dimmi un po’: vai là due volte, Poi non ti fai veder più. Già!... che stupido: oggi a otto Sei invitato a casa loro.” 29 Dal francese “entre chien et loup”, tra il lusco e il brusco. |
ONEGIN
di Aleksandr Sergeyevich Pushkin