XLIX. Адриатические волны, О Брента! нет, увижу вас, И вдохновенья снова полный, Услышу ваш волшебный глас! Он свят для внуков Аполлона; По гордой лире Альбиона Он мне знаком, он мне родной. Ночей Италии златой Я негой наслажусь на воле, С венециянкою младой, То говорливой, то немой, Плывя в таинственной гондоле; С ней обретут уста мои Язык Петрарки и любви. L. Придет ли час моей свободы? Пора, пора! - взываю к ней; Брожу над морем, жду погоды, Маню ветрила кораблей. Под ризой бурь, с волнами споря, По вольному распутью моря Когда ж начну я вольный бег? Пора покинуть скучный брег Мне неприязненной стихии, И средь полуденных зыбей, Под небом Африки моей, Вздыхать о сумрачной России, Где я страдал, где я любил, Где сердце я похоронил. |
XLIX Brenta, e voi, adriatiche onde! Vi vedrò un dì, e, nuovamente Pieno d’estro, ascolterò La fatata vostra voce! Sacra ai posteri d’Apollo, E’ a me nota, familiare, Da un cantor fiero d’Albione. Al sereno mi godrò La dolcezza delle notti Dell’Italia d’oro, al fianco D’una tosa veneziana, Ora muta, ora ciarliera, Mentre scivola la gondola Misteriosa; la mia bocca Da lei imparerà la lingua Del Petrarca e dell’amore. L Riavrò la mia libertà? E’ ora, è ora! Io la imploro; Vo su e giù sul lungo mare, Guardo il tempo, faccio segni Alle vele delle navi. Sotto cappe di tempeste, Combattendo con le onde, Finalmente quando avrò Corsa libera nel libero Crocevia del mare? E’ tempo Di lasciar l’uggiosa sponda D’un malevolo elemento, E fra meridiani ondeggi, Sotto il cielo della mia Africa, Sospirar la grigia Russia Dove amai, dove soffrii, Dove il cuore seppellii. |