|
XXI. Он оставляет раут тесный, Домой задумчив едет он; Мечтой то грустной, то прелестной Его встревожен поздний сон. Проснулся он; ему приносят Письмо: князь N. покорно просит Его на вечер. “Боже! к ней!.. О, буду, буду!” и скорей Марает он ответ учтивый. Что с ним? в каком он странном сне! Что шевельнулось в глубине Души холодной и ленивой? Досада? суетность? иль вновь Забота юности - любовь? XXII. Онегин вновь часы считает, Вновь не дождется дню конца. Но десять бьет; он выезжает, Он полетел, он у крыльца, Он с трепетом к княгине входит; Татьяну он одну находит, И вместе несколько минут Они сидят. Слова нейдут Из уст Онегина. Угрюмый, Неловкий, он едва, едва Ей отвечает. Голова Его полна упрямой думой. Упрямо смотрит он: она Сидит покойна и вольна. |
XXI Lascia Onegin la riunione, Torna a casa tra i pensieri; S’addormenta tardi e sogna Incubi ora, ora delizie. S’è svegliato; c’è una lettera: È un invito a una serata Dal principe N.. “Dio mio! Da lei!... Oh, ci andrò, ci andrò!” E all’istante dà conferma Gentilmente. Ma che ha? In che strano sogno vive! Cosa si agita nel fondo Della sua anima indolente? Vanità? Ripicca? O il vecchio Cruccio di gioventù – amore? XXII E di nuovo conta le ore Che da notte lo separano. 16 Battono le dieci; esce, Vola, è già all’ingresso, entra Da Tatiana, il cuore in gola; Lei è sola, con lei siede Qualche minuto. Non gli escono Di bocca le parole. Le risponde appena, cupo, Impacciato, tutto preso Da un pensiero suo ostinato. E ostinato anche la guarda; Mentre lei è serena e franca. 16 “Di nuovo non aspetta [con pazienza] la fine del giorno.” |
ONEGIN
di Aleksandr Sergeyevich Pushkin