XV. К ней дамы подвигались ближе; Старушки улыбались ей; Мужчины кланялися ниже, Ловили взор ее очей; Девицы проходили тише Пред ней по зале: и всех выше И нос и плечи подымал Вошедший с нею генерал. Никто б не мог ее прекрасной Назвать; но с головы до ног Никто бы в ней найти не мог Того, что модой самовластной В высоком лондонском кругу Зовется vulgar. (Не могу... XVI. Люблю я очень это слово, Но не могу перевести; Оно у нас покамест ново, И вряд ли быть ему в чести. Оно б годилось в эпиграмме...) Но обращаюсь к нашей даме. Беспечной прелестью мила, Она сидела у стола С блестящей Ниной Воронскою, Сей Клеопатрою Невы; И верно б согласились вы, Что Нина мраморной красою Затмить соседку не могла, Хоть ослепительна была. |
XV Le si accostano le dame; Le vecchiette le sorridono; Invidiosi d’un suo sguardo Si sprofondano in inchini Gli uomini; la voce abbassano Nel passar davanti a lei Le ragazze per la sala, E tiene alti naso e spalle Più di tutti il generale Che era entrato insieme a lei. Anche se nessun poteva Dir di lei che era bellissima, Niente, dalla testa ai piedi, Si poteva in lei trovare Di ciò che in un club di Londra Chiamerebbero volgare. XVI (Non so... adoro questo termine, Ma non so come tradurlo; Da noi ora è troppo nuovo, Dubito che avrà successo. È più adatto a un epigramma...) 14 Ma torniamo alla signora, Che incantevole, d’un fascino Non curato, siede a tavola Con la splendida Vorònskaja, 15 La Cleopatra della Neva; E con me concorderete Che, benché così abbagliante Di marmorea bellezza, Non potrebbe, la regina, Oscurar la sua vicina. 14 Altra parola avversata dai puristi, inutilmente perché il concetto (occidentale e borghese) non poteva trovare espressione consona nel russo del tempo. I vrjad li byt’ emu v čestì, e è poco probabile che abbia successo. Oggi è tranquillamente aggettivo e sostantivo: vul’garn-yj, -ost’. 15 Stando agli studiosi, sotto il nome di Nina Vorònskaja potrebbero celarsi le mortali spoglie della generalessa A. F. Zakrèvskaja, o della contessa E.M. Zavadòvskaja. |