|
XXXV. За то зимы порой холодной Езда приятна и легка. Как стих без мысли в песне модной Дорога зимняя гладка. Автомедоны наши бойки, Неутомимы наши тройки, И версты, теша праздный взор, В глазах мелькают как забор. 24 К несчастью, Ларина тащилась, Боясь прогонов дорогих, Не на почтовых, на своих, И наша дева насладилась Дорожной скукою вполне: Семь суток ехали оне. XXXVI. Но вот уж близко. Перед ними Уж белокаменной Москвы, Как жар, крестами золотыми Горят старинные главы. Ах, братцы! как я был доволен, Когда церквей и колоколен Садов, чертогов полукруг Открылся предо мною вдруг! Как часто в горестной разлуке, В моей блуждающей судьбе, Москва, я думал о тебе! Москва... как много в этом звуке Для сердца русского слилось! Как много в нем отозвалось! 24 Paragone preso a prestito da K**, conosciuto per la scherzosità della fantasia. Raccontava K. che una volta, inviato dal principe Potemkin come corriere all’imperatrice, viaggiò così veloce che la sua sciabola, la cui punta sporgeva dalla vettura, sbatteva nelle paline miliari come in uno steccato. [NdA] |
XXXV Perciò è comodo e piacevole Viaggiare nell’inverno. Come un verso senza idee D’una poesia alla moda Liscia è l’invernale strada. Bravi sono i nostri aurighi, Instancabili le trojke, E le verste 25, distraendo L’occhio ozioso, guizzan via Come pali di steccato. Ma la Làrina viaggiava Con cavalli suoi, temendo Le tariffe della posta... E così la nostra Tania Si dové sorbir la noia Del viaggio, tutta intera: Sette notti e sette dì. XXXVI Ma oramai sono vicine. Mosca dalle bianche pietre È davanti a loro: ardono Come un incendio le croci D’oro delle antiche cupole. Ah fratelli! Che emozione Quando avanti a me s’apriva D’improvviso il semicerchio Di chiese e campanili, Di giardini e di palazzi! Quante volte nel momento Doloroso del distacco, Nella mia raminga sorte, Mosca, ho pensato a te! Mosca... Quante cose un cuore russo Sente unite in questo nome! Quante cose gli rievoca! 25 Metonimia per ‘palina miliare’. |
ONEGIN
di Aleksandr Sergeyevich Pushkin