ONEGIN

di Aleksandr Sergeyevich Pushkin

Capitoli
[I][II][III][IV][V][VI][VII][VIII]
[prec.] [Cap. VII - XXV, XXVI] [succ.]


XXV.

Ужель загадку разрешила?

Ужели слово найдено?

Часы бегут; она забыла,

Что дома ждут ее давно,

Где собралися два соседа

И где об ней идет беседа.

- Как быть? Татьяна не дитя, -

Старушка молвила кряхтя. -

Ведь Олинька ее моложе.

Пристроить девушку, ей-ей,

Пора; а что мне делать с ней?

Всем наотрез одно и то же:

Нейду. И всё грустит она

Да бродит по лесам одна. -







XXVI.

"Не влюблена ль она?" - В кого же?

Буянов сватался: отказ.

Ивану Петушкову - тоже.

Гусар Пыхтин гостил у нас;

Уж как он Танею прельщался,

Как мелким бесом рассыпался!

Я думала: пойдет авось;

Куда! и снова дело врозь. -

"Что ж, матушка? за чем же стало?

В Москву, на ярманку невест!

Там, слышно, много праздных мест".

- Ох, мой отец! доходу мало. -

"Довольно для одной зимы,

Не то уж дам я хоть взаймы".



XXV

Ha risolto ora l’enigma?

Ha trovato la parola? 18

Passa il tempo; si dimentica

Che da un bel po’ l’aspettano

A casa; due vicini

Son là, e parlano di lei.

“Che ho da fare? Una bambina

Non è più Tatiana,” geme

La vecchietta: “Eppure Olga

È più giovane di lei.

Sarebbe ora, si capisce,

D’accasare la ragazza,

Ma che devo far con lei?

Non accetto, dice a tutti

Risoluta. E sempre triste

Vaga per i boschi, sola.



XXVI

“Non sarà che è innamorata?”

“Ma di chi? L’ha chiesta in moglie

Bujanòv: gli ha detto no.

Stessa cosa a Petuškòv.

Pychtìn, l’ussaro nostro ospite,

N’era innamorato cotto:

Come si strusciava a Tania!19

Io pensavo: vai, ci siamo!

Macché! andò di nuovo buca.”

“Che aspettate allora, màtuška,20?

Si va a Mosca! Là, alla fiera

Delle fidanzate, pare,

C’è un bel po’ di posti vuoti.”

“Eh, magari, a aver più soldi.”

“Un inverno basteranno...

Se no ve li presto io.”



18 adatta a risolverlo.

19 Rassypàt’sja melkim besom (lett. profondersi da piccolo diavolo) mostrarsi servizievole per ingraziarsi qlc.

20 Màtuška, mammina - come poi, in risposta, al v. 12, moj otèc, padre mio (più comunemente bàtjuška, babbino): tipici appellativi russi.