|
XIX. Татьяна взором умиленным Вокруг себя на всё глядит, И всё ей кажется бесценным, Всё душу томную живит Полу-мучительной отрадой: И стол с померкшею лампадой, И груда книг, и под окном Кровать, покрытая ковром, И вид в окно сквозь сумрак лунный, И этот бледный полусвет, И лорда Байрона портрет, И столбик с куклою чугунной Под шляпой с пасмурным челом, С руками, сжатыми крестом. XX. Татьяна долго в келье модной Как очарована стоит. Но поздно. Ветер встал холодный. Темно в долине. Роща спит Над отуманенной рекою; Луна сокрылась за горою, И пилигримке молодой Пора, давно пора домой. И Таня, скрыв свое волненье, Не без того, чтоб не вздохнуть, Пускается в обратный путь. Но прежде просит позволенья Пустынный замок навещать, Чтоб книжки здесь одной читать. |
XIX Uno sguardo intenerito Posa Tania su ogni cosa: Per lei tutto è inestimabile, Tutto accende il cuore stanco D’una gioia che è anche pena – Ogni cosa: anche la tavola Con la sua lampada spenta, I libri ammucchiati, il letto, La coperta trapuntata, E il paesaggio che la luna Lascia entrar dalla finestra,14 E la pallida penombra, E il ritratto di Lord Byron, E una statuetta in ghisa, Col bicorno, cupa in volto E le braccia al sen conserte. 15 XX Come in trance indugia Tania Nella cella ora di moda. 16 Ma è tardi. Un vento freddo S’è levato, il buio è sceso Nella valle, e lungo il fiume Dorme il bosco nella nebbia. Dietro al monte s’è nascosta La luna: è ora, per la giovane Pellegrina, di tornare. Nascondendo il turbamento, Ma non senza sospirare, S’avviò Tania per la strada Del ritorno. Però prima Chiese di poter tornare Al maniero vuoto, a leggere Da sola qualche libro. 14 “E ciò che si vede nella finestra attraverso la semioscurità lunare.” 15 “E la colonnetta con la figurina di ghisa / Con la fronte aggrottata sotto il cappello / Con le braccia conserte.” E’ il busto di Napoleone, personaggio caro ai romantici – tra i quali il Poeta annovera anche Onegin. Kuklà è propriamente bambola, pupazzo. 16 Il kabinet, lo studio: una novità per la casa russa del tempo. Kel’ja è cella di monaco, eremita. |
ONEGIN
di Aleksandr Sergeyevich Pushkin